Название: Несказанное
Фандом: Блич
Автор: Ваш покорный слуга
Пейринг: Укитаке / Бьякуя
Форма: мини.
Категория: сенен-ай
Рейтинг: NC-13.
Жанр: ангст
Особое: Подарок для Бьякуи с http://bleachroll.newbb.ru
Авторские права: на персонажей у японцев (все забрали), остальное мое.
______________________________________________________
Я никогда и никого не любил. Просто не мог позволить себе этого. Болезнь создала свои жестокие рамки, и я держался в них, не позволяя сблизиться с кем бы то ни было. Нет, я конечно же не был отшельником, скорее уж наоборот – я любил людей, любил свою семью, учеников, друзей, своего лучшего друга Кьораку. Но эту всеобъемлющую любовь можно было смело назвать дружбой, привязанностью. Для меня это был способ сублимации, замены. Я не мог себе позволить настоящую любовь, подразумевающую единение душ и тел и поэтому старался раздарить свое тепло всем тем, кто был мне близок. По-другому я просто не мог. Такова была сущность моей натуры, характера, души. Такова была моя боль, боль нерастраченной нежности. Если бы не болезнь, я, наверное, смог бы сделать кого-то счастливым, единственного человека, которому подарил бы все свое тепло, заботу, ласку. Если бы…
Но «если бы» не случалось. И я продолжал жить и носить в себе нераздаренное чувство, кроша его на мелкие осколки и распыляя на всех окружающих, на близких, на друзей и учеников. По началу даже ходил какие-то нелепые слухи и намеки на мои отношения с Уноханой-сан, и даже (даже смешно) с Кьораку. Но этим слухам не суждено было длиться долго. Вскоре все просто привыкли к тому, что Укитаке-тайчо любит всех и никого в отдельности, открытый и отзывчивый, но ни с кем по-настоящему не близок, общительный доброжелательный, но все же отшельник.
Дольше всего держались слухи о нас с Кьораку, но чрезмерное увлечение женским полом последнего свело на нет и эти нелепые домыслы.
Так я и жил, бережно храня свое одиночество, пока не появился Он. Кучики Бьякуя.
Нет, конечно же, это произошло не сразу. Сначала он был просто обычным моим учеником и, мое отношение к нему было обычным, как и ко всем ученикам. Хотя нет, обычным он никогда не был. Даже в юные годы наследник Клана Кучики был взрослым по-определению: сдержанным, отчужденным, слегка циничным в суждениях. Он был истинным аристократом до кончиков пальцев. Можно сказать - эталоном аристократии. Изначальные попытки женской половины семьи Кучики избаловать единственного ребенка и наследника потерпели крах, разлетевшись вдребезги о жесткий характер этого самого наследника.
Пока он был маленьким, меня забавляло наблюдать за его взрослостью, не детской сдержанностью и твердостью суждений, уверенностью в своей правоте и поступках. Ко мне он относился вежливо и уважительно, собственно, как и подобает относиться к учителю в понимании наследника одного из величайших Кланов. Но иногда в холодных серых глазах проскакивали проблески неподдельного интереса. В такие моменты Бьякуя словно оживал, с него слетала мраморная холодность и сдержанность, уступая место чему-то живому, настоящему, тому, что наследник Клана Кучики тщательно (и весьма успешно) скрывал за маской неприступности. Я любил такие моменты, любил наблюдать за резкой переменой, за живым блеском в этих глазах.
Но время шло, мальчик взрослел, менялся. Незаметно менялось и мое отношение к нему. Постепенно я перестал смотреть на него как на ученика, да он им уже и не был. Кучики Бьякуя повзрослел. Во всех смыслах этого слова. Он был уже лейтенантом, когда при очередной нашей встрече я поймал себя на мысли, что смотрю на него совсем другими глазами. Я увидел в нем мужчину, по-настоящему взрослого мужчину, взвалившего себе на плечи груз Главы Клана, несущего этот груз с гордостью и достоинством, все такого же сдержанного и холодного, уверенного в себе со стальным блеском в глазах.
Мне хватило единственного взгляда в эти глаза, что бы понять – я пропал. Что-то резко оборвалось внутри меня, острой болью обжигая грудь. Мысли скомкались, перемешались, кружась в безумном калейдоскопе обрывков, и только одна мысль была четкой и ясной, выжигая в сознании понимании обреченности:
«Я пропал!»
Для меня было слишком очевидно то, что все мои попытки сдерживаться не только от глубоких чувств, но даже от просто сильных эмоций потерпели крах, сокрушительное поражение. От одного только взгляда. Горечь понимания подступила к горлу колючим комом. Отрицать произошедшее значило бы только обманывать себя. Но с собой я привык быть предельно честным. И поэтому особо остро понимал сейчас то, что произошло – я влюбился.
Судьба жестоко посмеялась надо мной за сдержанность и нераздаренность чувств, подарив любовь к человеку, на взаимность которого я не мог рассчитывать в самых смелых и светлых мечтах. Невозможность даже надежды на взаимность мгновенно стала между нами непреодолимой пропастью, и глупо было бы перечислять все причины, начиная с возраста и различия в положении и заканчивая тем, что мы оба мужчины. Все эти мысли пронеслись в моей голове с невероятной скоростью оставив горький привкус на губах. Подавив невольный вздох и спрятав свое смятение за улыбкой, своей самой обычной улыбкой.
- Доброго дня, Кучики-сан, - по-другому назвать Главу Клана Кучики как-то язык не повернулся.
- И вам доброго, Укитаке-тайчо, - вежливо и сдержанно, в этом весь Бьякуя.
Разговор не состоялся, он и не мог состояться, просто обмен приветствиями. Общих вопросов для обсуждения у нас на данный момент не было, а говорить ни о чем, просто убивая время, ни я, ни тем более Кучики Бьякуя не были склонны. Так и разошлись, не сказав более ни слова каждый в свою сторону.
Но с этого момента мир для меня переменился. Жгучее острое чувство поселилось в груди и больше не оставляло меня. Я любил. Даже смирившись с тем, что это чувство все-таки настигло меня, несмотря на все внутренние запреты, я понимал – это обреченное чувство. Это было наказанием за то, что не позволял себе любить по-настоящему никого, не позволял приблизиться. И получил самую невозможную любовь.
С того самого момента мне пришлось научиться прятать сжигающее меня чувство. Встречались мы с Кучики Бьякуей довольно часто и по долгу службы, да и просто случайно, поскольку все-таки состояли оба в Готей 13. Мне оставалось только наблюдать за ним, пряча свой взгляд за привычной улыбкой, тайно любуясь тонкими чертами лица, невероятно выразительными глазами. Я не мог позволить, кому-либо заметить и понять, КАК я смотрю на Главу Клана Кучики. Я превратился в немого наблюдателя, не смеющего сказать о своих чувствах.
Я просто продолжал жить. Мало что изменилось в моей жизни, просто одиночество стало особенно острым. Потому что в моей жизни появился человек, с которым бы я хотел разделить свою жизнь. Но я не смел об этом даже мечтать. Я вообще запретил себе мечтать. Я не мог лишь запретить себе смотреть на Бьякую при встрече. И я смотрел, скрываясь за улыбкой.
Все было, как и прежде, только я больше не был прежним. Время шло, чувство не угасало. Я привык к нему, сроднился, бережно хранил в своем сердце, больно ранясь о невозможность. Потихоньку сгорал в негасимом огне этого чувства. В кои веки болезнь стала моим союзником. Никто не замечал перемены во мне, а если и замечали, то списывали на обострение болезни.
«Не заметили, не поняли,» - горькая отрада – «Пусть все так и остается».
Так и оставалось. Шли годы, все вокруг менялось. Кучики Бьякуя стал капитаном шестого отряда. Теперь мы стали видеться еще чаще. Появилось больше общего. Встречи на собраниях капитанов, споры по многим вопросам, обсуждения нововведений. Я все чаще сказывался больным и пропускал плановые собрания, сказываясь больным лишь бы избежать очередной вынужденной встречи с капитаном Кучики. На собрания по особо важным вопросам все же приходилось ходить. К этому меня обязывала элементарная ответственность.
«Так не может больше продолжаться», - твердил я себе, но так и не решался произнести то невысказанное, что горело во мне все эти годы. Капитан Кучики давно уже стал вдовцом, принял в свою семью девочку Рукию, став ее братом. По окончанию обучения новая представительница Клана Кучики была определена в мой отряд. Это сильно повлияло на частоту наших встреч с Бьякуей. К тому же я умудрился привязаться к этой девочке, и меня волновала ее судьба. Появилась новая тема для разговоров. И зачастую эти разговоры перерастали в жаркие споры. Как два любящих свое дитя родителя мы спорили порой до хрипоты, выясняя, как будет лучше для Рукии, отстаивая каждый свою точку зрения.
Она и стала нашим общим ребенком, связующей невидимой нитью. Каждый по-своему любил Рукию и заботился о ней. Это давало почву для многих споров, поскольку у каждого был свой взгляд на вещи. Я видел в Рукии талантливого офицера и будущего лейтенанта, Бьякуя же был категорически против продвижения по службе сестры, чрезмерно беспокоясь о ее безопасности, зная, что чем выше ранг офицера, тем опаснее его обязанности. Это было постоянной темой для споров. И новых встреч.
В какой-то степени эта девочка стала моим маленьким спасением, позволяя растворяться в непримиримых спорах о ее судьбе и не застывать столбом при каждой встрече с Кучики Бьякуей. Наши споры позволяли мне отвлечься от мыслей о том, как бы мне хотелось прикоснуться к его губам своими.
Но так не могло продолжаться вечно. В воздухе давно уже повисла тревога. Слишком частые встречи, общие темы и заботы сделали свое недоброе дело. Мне становилось сдерживаться все труднее с каждым днем. Неуемное желание хотя бы просто прикоснуться к мечте, попытаться прикоснуться все сильнее охватывало меня. При каждой новой встрече мне приходилось все сильнее сжимать руки в кулаки, что бы не посметь прикоснуться дрожащими пальцами к непослушной темной пряди, спадающей на лицо Бьякуи.
В какой-то момент мое чувство стало сильнее меня, я не мог больше сопротивляться, не мог себя контролировать.
Мы спорили как обычно в последнее время. На этот раз Бьякуя пришел ко мне домой. Мы стояли посреди гостиной и жарко спорили. Очередной спор зашел в тупик и мы уже просто молча смотрел друг на друга прожигая друг друга взглядом. Я смотрел в эти всегда холодные глаза, на какой то момент в пылу спора обретшие живую искру. Что-то болезненно надломилось во мне из-за этих глаз, из-за взгляда.
Я не смог сдержаться, больше не смог. Рука самовольно протянулась к лицу Бьякуи и убрала с глаз непослушную прядь. Прикосновение к темным волосам, такое желанное прикосновение, электрическим разрядом прошло по всему моему телу заставив вздрогнуть нервно сглотнуть и закрыть глаза. Я не знал чего ждать. Проще сказать, вовсе ничего не ждал. Мысли мгновенно смешались, скрутись в тугой узел, дыхание перехватило. Я застыл…
… и оказался в объятьях Бьякуи. Чувства смешались от непонимания происходящего от неверия в то, что такое может вообще произойти. Пол начал медленно уходить из-под ног, голова закружилась. Если бы не крепкие руки, удерживающие меня в кольце объятий я, скорее всего, упал бы. Слова вырвались сами по себе прозвучав, совсем неуместно в наэлектризованной тишине:
- Кучики-тайчо, что Вы…, - договорить я не успел, прерванный внезапно ставшим хриплым голосом Бьякуи,
- Молчи, Джууширо…
Его губы коснулись моих…
Мир разлетелся вдребезги.